Время медиумов

Свой текст для Istina Zine я писала именно тогда, когда чувствовала себя медиумом. Когда мне только и оставалось, что нарисовать на лбу золотую индуистскую точку и всю ночь втыкать в интернете. Когда мне пришлось бросить пить. Я считаю, все мы могли бы видеть и слышать будущее. Но мы глушим это алкоголем, потому что ну кто же захочет увидеть целостную картину, если она настолько пугающая? Это как ползти через колючки, обдирая руки и коленки.

Это был мой манифест, мое обращение ко всем, кто по какой-то причине не спит по ночам, вместо этого расшифровывая бесконечные коды, слушая бесконечную музыку, к тем, кого я так люблю. К борцам невидимой информационной войны, которая продолжается внутри каждого из нас.
И еще Саша сделала классный коллаж.

Время Медиумов

Avoid contact with eyes. If product gets into eyes rinse well with water immediately.

      24 августа Стив Джобс оставил пост генерального директора компании Apple, и это заставило меня задуматься о том, как же странно работает сейчас время. Вот Джобс в 2005 году произносит знаменитую речь для выпускников Стенфордского университета, на вас смотрят хитрые глаза человека, который основал производство ноутбуков на парадигме красоты, и вот он спустя 6 лет, похудевший и постаревший, вероятно, подтачиваемый чем-то изнутри, тонкая шея под воротом черной водолазки, объявляет о своем уходе.

      В 2005 году не было еще ни айфонов, ни айпэдов, ни связанного с ними мира, и я еще была слишком юна, так что речь я посмотрела только год назад. Впрочем, к ней можно вернуться в любое время с помощью универсального протеза коллективной памяти — сайта Youtube. В своей речи Джобс дал три совета: ценить все, чему удалось научиться, раскрыть объятия своим неудачам и каждый день помнить, что умрешь. А также использовал метафору точек, которые на расстоянии соединяются в рисунок. Когда-то он принес в мир высоких компьютерных технологий сознание взаимосвязи всего в мире. Философия, мантры прозрения, курс каллиграфии и электронный мир сплелись в одну страстно пульсирующую структуру с остальным мирозданием перед его сияющими глазами, чему помогли буддизм в Индии и опыт ЛСД, - и именно это нужно нам сейчас, в эпоху мышления, где больше не функционируют законы логической связи.

      Вселенная состоит из информации. Ваши руки, деревья, ваши поцелуи, ваш алкоголь — все это информация, коды, сигналы, шумы, процесс расшифровки и всепоглощающая энтропия.  Поток информации невероятной плотности проходит сквозь нас каждый день, с ног до головы, небольшие частички информации задерживаются в нас, как в кофейном фильтре.  Кто-то в состоянии составить из них цельную картину. Отвлекитесь от моих слов на минуту. Попробуйте. 

ISTINA ZINE

Незадолго до моего безвременного отъезда из Санкт-Петербурга, на таблетках от желудка и успокоительных, когда я носила только черную одежду, мне повезло поучаствовать в одном классном проекте. По ночам мне было куда применить все силы агонизирующего ума. Более того, я точно знаю, что все мы писали тексты по ночам. У всех чуть не поехала крыша, Саша параллельно искала себе гитару по интернет-магазинам, а я скачивала медленную и холодную, как цемент, музыку для сетов. Соу. Hate mail организаторам, как и предложения вербальных плодов собственного безумия приветствуется.

ISTINA ZINE 

www.istinazine.com

I don't know... I really think this conversation is becoming circular.

Я многое люблю в журналистике, но больше всего - отстойные интервью. Я обожаю отстойные интервью. В интервью вообще никогда не знаешь, как же все обернется, и ты в постоянной паранойе, что диктофон перестал записывать, и что прошло уже двадцать минут, а этот придурок так и не сказал ни слова интересного, и вообще непонятно, что дальше спрашивать. В конце концов ты начинаешь думать об этом все меньше и меньше (кроме паранойи с диктофоном), но все равно, что может быть интереснее, чем когда все идет катастрофически не так, как надо?

Интервью 1984 года с Бликсой Баргельдом и Ником Кейвом, которое я случайно обнаружила, - это просто эталон того, как можно облажаться, когда берешь интервью. Журналист задает неимоверно тупые вопросы и бормочет их слишком быстро, особенно для интервью с двумя людьми, которые уже довольно сильно пьяны. Кейв пытаются поймать пролетающую мимо муху и залпом выпивает содержимое своего стакана.

Yes, I smoke crack

В общем, вчера, когда я приползла домой, сил хватило только отцепить сдохшую гвоздику от плаща и вылезти из джинсов, потом (не самое мудрое решение) я решила все-таки перед сном залезть в интернет, наслаждалась песенками кантри, и Витя кинул мне ссылку на очень смешной текст на Guerilla о приезде Salem в Москву под названием Даша Джукова.

Я вообще большой поклонник Guerilla, это оказывается еще и гей-зин, при полном безумии у них классные тексты, да и один перевод интервью "Я трахался с лесорубом" стоит бесконечной любви.


Вечером в пятницу 22 апреля блоггер Guerrilla сорвал выступление SALEM на открытии выставки New York Minute в Центре современной культуры «Гараж», намутил им кокс и отказался от предложения Джона перепихнуться в Holiday Inn.


SALEM на четвёртый Айфон





††† 20:39 †††
Подхожу к «Гаражу», в плеере играет «Lucky Star» Мадонны. Неожиданно несколько десятков буржуа и випстеров, стоящих в очереди на вход, одновременно поворачиваются и устремляют свои пронизывающие взгляды в мою сторону. Cражаясь с накатившей на меня словно цунами на Сендай волной эгоцентризма, я пытаюсь дисассоциироваться с помощью простой визуализации, представляя себя в любимом месте — скейт-парке Santa Monica, втыкающим на отрабатывающих бэкфлипслайд корешей. Однако фокусировку почти молниеносно сбивает обогнавший меня Роман Абрамович, оказавшийся истинным объектом внимания толпы и следовавший за мной по пятам в сопровождении своего бодигарда.




††† 20:45 †††
За рамкой металлоискателя встречаю музыкального обозревателя Look At Me Юру Катовского, фешн-редактора Дашу Жемчуг и Данила Трабуна из мужского журнала FURFUR.
— Привет! У кого есть героин?
Катовский: Привет! У Филлипа Миронова (автор термина «випстер», — прим. Guerrilla) очевидно. Зря он что ли их по Москве катал.
Трабун: Ну че, сначала будут голые раскрашенные тёлки. А потом Салем. Но когда Салем, непонятно пока.
Катовский: Почему голые-то?
Трабун: Так мне представляется.
Катовский: Не, они одетые будут.
Девушка Юры Катовского Оля — одна из участниц предстоящего перфоманса.





††† 20:58 †††
Замечаю Джека в традиционных белых шортах с желтым пятном, сосущего красное вино на диване с Дашей Жуковой, которая выглядит как Жаклин Кеннеди. Беру Coca-Cola в безалкогольном баре, ребята из Look At Me становятся в гигантскую очередь за алкоголем. Решаю ненадолго составить им компанию.
— «Даша Джукова» — охуенный заголовок для статьи?
Катовский: «Даша Джукова» и еще чё-нить надо.
Трабун: «Даша Джукова Даша Джукова Даша Джукова», «Даша Джукова Da Trak Genious» или «††† Даша Джукова †††».
Катовский: «Даша Джукова курит крэк».
Жемчуг: «и трахается с лесорубом»
— «Даша Джукова держит крэк-притон в гараже»
Трабун: «Дашу Джукову держит в гараже»
— «Даша Джукова привезла крэкхедов к себе в гараж»
Катовский: «Даша Джукова держит крэкхедов в гараже»
Трабун: «Крэкхеды в гараже Даши Джуковой»
— «Даша Джукова и крэкхеды в гараже»
Катовский: Как вы думаете, Джукова привезет Гуччи Мэйна? Фаррел, Салем, кто следующий?
— Лил Би. Но скорее всего, Тэйлер Зе Криэйтор.
Трабун: Вот сучка.
Жемчуг: А представляете, если Жукова купит Look At Me?
Катовский: Будет круто.
Жемчуг: Будут пирожные, шампанское.
Трабун: Каждый день.
Жемчуг: Будем в покер играть разноцветными фишками.
— Juke At Me.





††† 21:19 †††
Пью вторую бутылочку Coca-Cola в компании с ташкентским диджеем, участником Stoned Boys Андреем Ли aka Lee и бывшим владельцем легендарного балийского бара Love Buzz электронным музыкантом Unclep. В двух метрах от нас стоят подвыпившие Джек с Джоном из SALEM. В трёх метрах от нас стоят трезвые Роман Абрамович с Дашей Жуковой. Все мы смотрим на голых раскрашенных тёлок, прикрывающихся полуамериканскими флагами.


Голые раскрашенные тёлки


Я прошу Данила Трабуна помочь мне с материалом, вкратце объясняя стоящую перед нами задачу.
Трабун: Давай, прям щас.
Двигаемся в направлении SALEM. Прямо перед нами кто-то роняет бокал, осколки от которого долетают до лоферов Абрамовича.
— Привет! Мы из русского гей-зина Guerrilla и очень любим вашу группу.
Джек и Джон встают в обнимку друг с другом.
Джек: Поцелуйте друг друга.
— Нет!
Джек: Да!
— Не здесь.
Трабун: Мы из русского гей-зина.
Джек: Сделайте это.
— Нет, нет, нет, нет…
Джек: Я думал, вы геи. Поцелуйтесь.
— Короче…
Джек: Вам лучше поцеловаться.
Джек и Джон целуются, видимо, в надежде развести нас на чувство вины.
— Вы делаете это лучше.
Джек: Целуйте друг друга.
— Эээ…
Джек: Целуйте друг друга.
— Нет, нет, нет, нет…
Джек: Или мы подумаем, что вы из обычного журнала.
Трабун: Нет, мы из гей-зина.
Джек: Докажите это. Поцелуйтесь.
— И что? Если мы не поцелуемся, то…
Джек: Только если вы поцелуетесь.
…вы не будете с нами говорить?
Джек: Нет.
Джон: Нет.
Трабун: Окей.
— Но он не мой бойфренд!
Джек: Один…
— Нет, нет, нет…
Джек: Два…
— Нет…
Джек: Ёбаные три!
Джон: О чём вы хотите нас спросить?
— Как вы чувствуете себя в Москве?
Джек: Я чувствую себя так, что… хочу увидеть, как эти два мазафакера целуются… и ещё замечательно быть здесь.
— Круто.
Джек: Поцелуйтесь!
— Джон, в BUTT Magazine ты…
Джек: Поооооо-цееееее-луууууй-тееееееесь!!! Просто поцелуйтесь!
— Нет, чувак.
Джек: Поцелуй этого парня.
— Мне нельзя этого делать. Я несвободен.
Джек: Ты должен поцеловать этого чувака, если хочешь, чтобы мы дали вам интервью.
— Пожалуйста, чувак. Не говори этого. Я не могу целоваться ни с кем, кроме своего бойфренда. Он не мой бойфренд.
Джон: Где твой бойфренд?
— Мой бойфренд сегодня дома.
Джек: Когда ты идёшь куда-нибудь, ты можешь целоваться с кем-то ещё. Просто представь, что это твой бойфренд. Давай!
— Нет!
Джек: Мы не можем дать тебе интервью, пока ты никого не поцелуешь. Смотри.
В этот момент Джек неожиданно целует меня, а Джон Трабуна. Я пытаюсь увернуться.
— Чёрт, он целует меня!
Джек: Для записи: я не целовал этого мазафакера. Он врёт. Никаких поцелуев не было.
Трабун: А я могу задавать вопросы?
Джек: Да, если ты его поцелуешь, то да.
Замечаю, что на нас с нескрываемой жалостью смотрит как обычно задумчивый Роман Абрамович. Я не выдерживаю.
— Окей. Я больше не могу ломаться.
Джек: Давай, давай, давай. Просто поцелуйтесь, поцелуйтесь…
Двигаюсь в сторону Трабуна. Трабун двигается в мою сторону. Мы имитируем поцелуй. Мне явно удаётся имитировать лучше, чем Трабуну. Так или иначе, это примерно один из тех поцелуев, какими обычно Рамзан Кадыров приветствует Адама Делимханова.
Джек: Нет!
— Он только что меня поцеловал!
Джек: Окей. Тогда у вас есть три вопроса, три.
— Тридцать!
Джон: Ага, сорок…
Джек: Три вопроса. Начинайте.
— Окей. Вы сейчас под наркотиками?
Джек: Нет.
Джон: Нет.
— Вы замутили наркотики в Москве?
Джек: Нет. Два вопроса.
— Вы хотели замутить?
Джон: Нет.
Джек: Да!
— Да?
Джек: Окей, спасибо!
— Ещё один вопрос!
Джон и Джек демонстративно двигают свои задницы в сторону экспозиции, на которую, кажется, не собирались.

Mardi Gras. Еще одна битва Нового Орлеана.

 В моей голове после трех сезонов True Blood до сих пор каша из Луизианы, вуду, оборотней, капающей крови, плакучих ив на кладбищах и грязных баров. Так что я неминуемо вспомнила перевод текста, который делала на последнем курсе журфака. Нужно было перевести один из текстов, получивших Пулитцеровскую премию. Почти у всех были более-менее серьезные примеры, у Иры что-то про наркотрафик в трущобах, а я выбрала себе текст, который в 1996 году написал Rick Bragg для New York Times. "Mardi Gras. Another Battle of New Orleans" -  история одной из карнавальных традиций Нового Орлеана, Великих Вождей: черные жители бедных кварталов целый год проводят в подготовке индейского костюма, соединяя исколотыми иголкой пальцами перья, бархат и стеклярус.


Mardi Gras. Еще одна битва Нового Орлеана.

У небольшого ветхого дома, который начинает осыпаться, припаркована машина без заднего бампера, но через ушко своей иглы Ларри Бэннок видит истинное сияние славы. Почти год он провел за швейным столом, соединяя бусинки, бархат, кусочки хрусталя, блестки, перья и страусиный пух в свой наполовину индейский, наполовину африканский костюм для карнавала Mardi Gras.
"Я красивчик, - говорит мистер Бэннок, 6 футов ростом и 300 фунтов весом. – И, детка, когда я выйду за эту дверь, ничего дешевого на мне не будет".
Большую часть времени этот 46-летний черный мужчина – плотник, сварщик и разнорабочий, но утром Mardi Gras он "Великий Вождь", один из прославляемых – странное сочетание – черных индейцев карнавала. Он - важный человек. Около 11 утра 28 февраля мистер Банок выйдет из дома в сверкающем, богато украшенном бирюзой костюме с высоким головным убором из перьев, и люди 16-го и 17-го районов, черного бедного гетто, известного как “gert town”, будут кричать и приветствовать его, следовать за ним по улицам с барабанами, сопровождая его шествие песнями и танцами.
"Это мой триумф", - говорит он. Как и другие "Великие вожди", он называет этот момент "Morning Glory".
Он – один из продолжателей уникальной традиции Нового Орлеана. Танец Великого Вождя, пение и публичные битвы насмешек (поединки слов и рифм) прославляют американских индейцев, которые когда-то предоставляли убежище сбежавшим черным рабам. Своему значительному шикарному положению в этом уличном театре некоторые черные мужчины посвящают всю жизнь. Церемония отчасти является и самоутверждением – путь для бедных черных жителей Нового Орлеана прославить свою собственную культуру во время карнавала, который иначе прошел бы мимо них – так говорят "Великие Вожди", сохраняющие традиции, и ученые, которые эти традиции изучают.
"Индейцы" в основном шествуют по время карнавала по тем районам, куда не заглядывают туристы, вместо карнавальных платформ используют складные крыши помятых "Шевроле" и красуются на улицах, где насилие и бедность держат большинство населения мертвой хваткой. Спасение временно, но всё же это спасение.



"Они говорят, что Король правит бал", - говорит мистер Бэннок, упоминая почетный титул, которым награждают короля карнавала, обычно знаменитость, который проплывет на платформе по улицам, полным туристов и попавшихся на пути загулявших местных. "Но только не в 17-м районе. Здесь король я. Это наш праздник".
"Будут бить барабаны, и все будут кричать и… - он на секунду замолкает, чтобы продеть иголку через мозаику бус на канве для вышивания. – И звучит это так, словно мой народ движется прямиком через сам ад".
Кому нужна машина, с бампером или без, если он может ступать по воздуху? Он вознесен туда духом своего района и его долг – заткнуть за пояс других Великих Вождей, сразить их словами вместо пуль и стрел, как когда-то в начале 1900-х «индейцы» разрешали свои противоречия на Mardi Gras. Мистер Бэннок, получивший пулю в бедро от завистливого старого Вождя в 1981-м был, похоже, последним раненным в этой битве.
"Я простил его", - признается мистер Бэннок.
Племена носят названия вроде "Белые орлы", "Охотники за золотой звездой" или "Дикие магнолии". Великими Вождями не рождаются, а становятся после трудного пути. Великими Вождями могут стать только лучшие портные и певцы.
По традиции Вожди должны сами шить свои костюмы и каждый год создавать новый костюм с самого начала - от этого пальцы мистера Бэннока все в шрамах. Его правый указательный покрыт следами от старых уколов иголкой. Некоторые не могут пережить травм – от иголочных уколов или вечного ежегодного повторения – и уходят на пенсию. Стоимость костюма может доходить до пяти тысяч долларов – довольно большая сумма для "Герт Тауна".
Ритмы празднования, несмотря на головные уборы из перьев, напоминают гораздо больше восточно-африканские или гаитянские, чем индейские, а слова – прямиком со злых улиц южно-американской глубинки. Происхождение церемонии не так важно, говорит мистер Бэннок, сегодня она принадлежит Новому Орлеану. Боевые песни просочились в нью-орлеанскую поп-музыку. Костюмы выставляются в музеях.
«Может быть, это и не имеет смысла, ничего не стоит», - говорит мистер Бэннок. Но один день в году он ведет свой район по тяжелому пути к уважению, сражаясь на каждом перекрестке с другими Вождями, которые пытаются делать то же.
Джимми Рикс большую часть года - 36-летний бетонолитейщик, но утром Mardi Gras он становится Шпионом, который идет впереди Великого Вождя и ищет других Вождей. Он влюблен в эту традицию именно из-за того, как много она здесь значит для людей. "Меня это до сих пор поражает. Как утром Mardi Gras люди со всего района стекаются к дому мистера Бэннока и ждут, когда разнорабочий поведет их за собой".
"Чтобы понять это, вам нужно отправить своё сердце скитаться, - говорит мистер Бэннок, предводитель «Охотников за звездами». – Всё, что делаю я – это гляжу в игольное ушко".